"ЛЮБАВИЧ" №15 Июль 1994 (Ав 5754)

1. Письмо в редакцию.

Как водится, дело началось с читательского письма, фрагменты которого будут приводиться по ходу дела. Неся-Хана Левитан написала в газету, в которой я сотрудничаю: "Дорогая редакция газеты "Неделя"! В 40-м номере прочитала статью Э.Ховкина, которая называется "Душа Машиаха". Статья написана кровью любящего и чистого сердца, но сердца, которое к величайшему сожалению заблуждается... Любавичский Ребе был и остается любимым народом великим учителем и великим праведником, но при условии, что его имя не будет осквернено всенародной трагедией. От речей о том, что Любавичский Ребе (мир праху его) останется в наших сердцах Машиахом, волосы становятся дыбом и кровь стынет в жилах. Разве память у нас коротка!?"
Неся-Хана не развивает эту мысль, но понятно, что имеются в виду различные "лжемессии", как в еврейской истории, так и у народов мира. Неоправданные обожествления и другие плохости.
Согласитесь, что тон письма доброжелателен, а тема остра и требует продолжения. Но сначала о том дне и той статье, со всеми ее заблуждениями...

2. Менахем и Менделевич.

О том, что Ребе ушел, я узнал утром, когда ехал к Котелю, чтобы молиться о его здоровье и о приходе Машиаха. Радио в автобусе кричало на всю катушку, диктор захлебывался от восторга и почтительной грусти. Еще бы, Машиаха не будет. Можно по-прежнему приплясывать и выкручиваться, по-прежнему никому не давать отчет, а время придет - погибнуть в субботу в автокатастрофе.
Я ничего не почувствовал, вернее, ощутил себя чем-то твердым, что ничего не чувствует. Приехал к Котелю и помолился о Ребе. Не "за упокой", понятное дело, а чтобы Ребе продолжал действовать во всех мирах. Иначе я был бы не его хасид, а нечто другое: прекрасной души человек, праведник, кондитер сладких тортов.
Приехал домой. Радио продолжало захлебываться. Машина с тележурналистами в сейчас купленных для конспирации черных кипах медленно патрулировала наш район, чтобы спросить участливо: "Ну, как теперь?" и записать на цветную пленку рыдания.
Продолжал не чувствовать. Но вот подумал, что сейчас дети мои из хедера придут, и вдруг ухнул в черную яму. Что я им скажу? Что они мне скажут?
Некоторые подробности опускаю, посколько не в этом цель статьи. Хочу сказать, что два человека по очереди дернули меня за руки в этот день и заставили стоять.
Первым был мой сын Менахем, в возрасте шестых-седьмых классов и тотального неповиновения. Он вошел. Я спросил (разговор на иврите):
- Слышал что-нибудь?
- Да.
- Что?
- Нехорошие новости... Знаешь, мы с классом были у Котеля, молились за Ребе.
- О чем молились?
- Чтобы Ребе встал.
- Когда?
- Как можно скорее.
Никаких комментариев и мыслей тут не нужно, скажу лишь, что я почувствовал себя приходящим в разум и толк, как после обморока.
Сыновья сидели и молча смотрели, как я плачу. Зазвонил телефон. Это был редактор газеты "Неделя" Йосеф Менделевич. Участник "самолетного дела", религиозный сионист, никак не хабадник. Он сказал примерно так:
- Я все понимаю, и всем тяжело. Но мы - солдаты Ребе. Я заказываю вам две статьи. Одну - о его воскрешении. А если этого не случится, то вторую - о нем самом.
Статья была написана. Она вышла через несколько дней. В ней рассказывается о жизненном пути Ребе. На тему "мессианского брожения" там были следующие строки:
"У нас есть время - немного - чтобы научиться быть хасидами Ребе, хасидами Машиаха, расставшись временно с его душой... У Всевышнего наготове все чудеса. Душа Машиаха стала действовать здесь и сейчас, сбросив все оковы..."
И Неся-Хана написала нам строгое письмо.

3. "На дереве".

Она цитирует Рамбама, который говорит о двух этапах в раскрытии Машиаха.
Первый - появляется кандидат на роль Машиаха. Он должен быть потомком царя Давида и величайшим знатоком Торы.
Ребе, тут никто не будет спорить, отвечает этим условиям.
Второй - человек, который называет себя Машиахом, должен победить врагов Израиля, построить Храм и собрать еврейских изгнанников со всех концов света.
Третье Тамуза поставило черную кляксу в этом плане.
В израильском сленге есть такое выражение - "забрался на высокое дерево". То есть: реализуя некий широкомаcштабный план, человек оторвался от реальности, и теперь ему будет трудно спуститься вниз, вместить располневшую мечту в скромные рамки обыденной жизни. Именно в таком положении находится, по мнению многих, движение ХАБАД. Оно слишком громко кричало о приходе Машиаха, слишком прозрачно намекало, что корона еврейского царя принадлежит Ребе.
И что теперь?
Существует несколько попыток понять происшедшее. Есть три версии, три объяснения того, что случилось. Давайте перелистаем их.

4. Версия первая: Сумашедшие хасиды.

Неся-Хана пишет в своем письме:
"Давайте всмотримся в факты. Ребе болел долго и тяжело страдал. Всевышний не сразу забрал его... Милосердный хотел постепенно отрезвить его последователей: "Вы видите, что Ребе болен и может, как всякий человек, оставить этот мир. Так поймите это и оставьте больного Учителя в покое!""
Но хасидам хоть кол на голове теши.
"Только-только Ребе становилось лучше, его немедленно тащили в Машиахи - и он опять заболевал..."
Версия Неси-Ханы укладывается в рамки здравого смысла, при этом крупно расходясь с реальностью.
"Мессианскую летопись" ХАБАДа я бы изложил в такой последовательности:
- На протяжении 40 с лишним лет руководства этим движением Ребе не упустил ни одной встречи, ни одной возможности, чтобы не напомнить своим ученикам: мы должны сделать все, чтобы Машиах пришел сейчас...
- Три года назад Ребе произнес знаменитую речь, где заявил, что для прихода Машиаха он сделал все, что в его силах. Теперь все зависит от молитвы простых евреев, от того, насколько страстно и насколько искренне они будут просить Всевышнего, чтобы пришла Геула - избавление.
- Еврейский мир от этих слов не всколыхнулся, но хабадники - да. Их внутренний слух, привычный к интонациям Ребе, различил внятный сигнал тревоги. По Израилю и всему миру замелькали плакаты, призывающие готовиться к приходу Машиаха. Как именно? Не забывать, что он есть. Желать его прихода. Просить Всевышнего.
- Два года назад, молясь на могиле своего тестя, предыдущего главы ХАБАДа, Ребе внезапно падает. Инсульт правой половины мозга. Ребе прикован к постели и почти не говорит. Но при помощи секретарей и импровизированной азбуки он продолжает старую работу: предупреждает беды, благословляет, советует.
- Именно в это время он дает добро, чтобы "кампанию Машиаха" стали связывать с его именем. Почему именно сейчас, когда он серьезно болен? Почему не раньше, на протяжении сорока лет, когда Ребе поражал всех нечеловеческой выносливостью, по несколько суток находясь без сна, проводя на ногах десяток часов подряд - при рационе ломоть хлеба и стакан воды два раза в день... Ответ прост: раскрытие Машиаха не связано с состоянием здоровья. Или еще короче: это тайна.

5. Версия вторая: Несыгранная пьеса?

Неся-Хана пишет, что не оспаривает достоинств Ребе, но, с другой стороны, в народе нашем было немало "праведников и мудрецов, которые также исцеляли больных и предсказывали будущее, и никто из них не объявлял себя Машиахом..."
В этом фокус.
У нас были праведники, которые не назывались Машиахом, были праведники, которые - да, назывались, но со времен Моше-рабейну не было вождя, который бы действовал так ГЛОБАЛЬНО. Посланники Ребе бороздили мир, чтобы устроить микву на Аляске или удержать еврея от крещения в Бельгии, или расстроить смешанный брак на Филиппинах. Его вмешательство в Войну Йом-Кипура или в "дело врачей" известно многим. Но лишь недавно мы узнали что, оказывается, это Ребе дал Де Клерку совет приступить к реформам в Южной Африке, и тот решился. Я думаю, это не последний секрет Ребе и не самый главный.
Известно, что в каждом поколении рождается человек, достойный стать Машиахом. Но если поколение не заслужило - он умирает. После 3 Тамуза многие авторитеты Торы, скромно молчавшие при жизни Ребе, великодушно назвали его Машиахом недостойного поколения.
Есть одно "но". Ребе объявил, что наше поколение - ДА, ДОСТОЙНО - прихода Машиаха...

6. Версия третья: Раскаленные молнии!

А хабадники вели себя некрасиво, даже жутко. Я помню, как на фоне глухой черноты третьего Тамуза раскаленными молниями проносились вести: "В Бруклине танцуют.., в Цфате танцуют.., в "Мерказ Гутник" танцуют.., в Кирьят-Малахи тоже..."
Это позволило Несе-Хане написать следующие сердитые строки: "Но даже смерть праведника не освободила от страданий его душу. Его поклонники (хасиды) преступили черту дозволенного еврейской верой, объявив его после смерти Машиахом, который должен воскреснуть. Так пусть же Всевышний сжалится над еврейским народом и освободит их от пагубных иллюзий... И чем раньше верившие, что Ребе Любавичский был Машиахом, отрекутся от этого, тем раньше придет истинный Машиах... А мы будем ждать его ежедневно, сколько потребуется".
Здесь точка, где разговор начинается совсем серъезный. Я должен напомнить Несе-Хане и другим несколько вещей - известных, забытых и совсем неизвестных:
- Вера в "тхият а-метим" ("воскрешение мертвых") является одним из главных догматов нашей веры.
- Мир "до Машиаха" рассчитан на 6 тысяч лет. Взгляните на еврейский календарь: на дворе 5754* год. Чуть больше двухсот лет осталось до конца концов. Приход Машиаха оправдает и продолжит существование нашего мира. Посему "терпеливо ждать" прихода Машиаха не получается. Требуется ждать нетерпеливо - кричать, молиться, требовать, чтобы скорее пришел.
- Ребе начал "кампанию Машиаха" через несколько лет после того, как произнес некую речь, перепугавшую многих. Он предупреждал, что движение ХАБАД будет какое-то время действовать без своего вождя. Ребе был тогда здоров. Хасиды поволновались и забыли.
- Три года назад, в Бруклине, негры зверски убили еврейскую женщину. Провожая ее в последний путь, Ребе обещал ее детям, что они еще увидят мать в живых. Речь шла о воскрешении мертвых - простите меня, Неся-Хана. Это уже не мавзолеи и "вторые пришествия". Это новая полоса, в которую вступает наш мир.

7. Ребе, лехаим!

Хабадская синагога в Рамоте**. Мы не танцевали, по душевной слабости, а тяжело и молча сидели за общим столом. Рав Мойше Гальперин, молодой, ученый, утонченный, налил себе немного водки. Он сказал:
- Раньше мне было все равно, кто станет Машиахом. Пусть Ребе. Пусть кто-нибудь другой. Лишь бы он открылся. Это главное. Но теперь я говорю - нет. Я вспоминаю Ребе - когда он знал покой? Детей у него не было. Его отец погиб в ссылке. Всю жизнь свою Ребе боролся и был один. Его проклинали со всех сторон - и нерелигиозные, и харедим, и кто только нет. Так, как он страдал последние два года, этого не знает никто. И я говорю - его награда, это быть Машиахом. Я хочу, чтобы Машиахом был Ребе. Лехаим!

8. Евреи на общем собрании.

Готовясь к Пуриму, мои друзья распространяли шуточную анкету. Там был вопрос: "Вы хотите, чтобы ваш сын стал раввином?"
Один еврей ответил: "Я хочу, чтобы мой внук стал раввином."
То есть - не гони коней, постепенно, в грядущих поколениях. Примерно так же высказывался еврейский народ или, вернее сказать, его вожди и сливки, по поводу "кампании Машиаха", которую пару лет назад начал ХАБАД.
ХАБАДНИКОВ НИКТО НЕ ПОДДЕРЖАЛ.
Ни левые, ни правые, ни черные шляпы, ни вязаные кипы. Ни сефарды, и не ашкеназы, и не русские олим.
И не то, чтобы кандидатура Ребе вызвала у них сомнение.
И не то, чтобы сама "идея Машиаха" не нравилась. Как можно...
Но - без горячки, обдуманно, в нужный срок. Когда палестинцы переженятся на шведских миллионершах и уедут навсегда, когда в Тель-Авиве найдут нефть, а все израильтяне добьются американского гражданства.
Машиах неудобен, он пугает, ломая стылый лед моих и ваших жизненных планов.
Светской публике он не нужен, потому что убедит есть кашерное и сидеть дома по субботам.
Ортодоксальным - тоже, поскольку заставит защищать границы Эрец(-Исраэль) и не продаваться тем, кто этими границами сейчас торгует.
И т. д.
Понятно, что если собрать воедино весь народ и ангел, ударя крылом, спросит, хотим ли мы Ребе, хотим ли Машиаха, то все проголосуют за - двумя руками, как при сдаче в плен.

9. ХАБАД. ХАБАД.

Всем интересно, в каком положении сейчас находится ХАБАД, хасиды Ребе. Если бы я знал. Некоторые из них, и немало, пытаются осторожно "слезть с дерева". Объясняют - теще, что с Машиахом поторопились, слишком громко кричали, зачем?.. Беда, что ствол у дерева скользкий. Рабин тоже спешит, и коснуться земли можно уже в государстве Арафата.
В сущности, хабадники - те же люди, я хотел сказать, те же мещане. Просто Ребе их так приподнял, что они научились совершать поступки, им не свойственные, отчаянные и героические, о чем потом приятно вспомнить.
Есть и другие, их называют "машихистами", которые вопреки здравому смыслу и общественному мнению считают, что Ребе продолжает свою работу, что он вернется.
Израильское телевидение через несколько дней после ухода Ребе устроило на эту тему юмористическую передачу. И таких, и этих, он тоже хочет вытянуть. Ребе уникален.
Мой приятель, Нохум, позвонил мне из Нью-Йорка, из штаба Любавич. Я спросил:
- Ну, как вы там?
Со свойственной ему мягкой наглостью он ответил:
- Ждем назад хозяина.

10. Резюме.

Чтобы не огорчать Несю-Хану и многих своих знакомых, я хочу внести в наш разговор некие рамки, приемлемые для всех:
- Нет никаких правил, устанавливающих, как будет проходить "тхият а-метим" - воскрешение мертвых. Еврейские пророки не идут дальше этой черты в своих предсказаниях. Это предмет молитвы, а не публичных споров.
- До конца мира "без Машиаха" осталось чуть больше двухсот лет.
- Мы молимся о воскрешении Ребе в рамках общих чудес времен Машиаха, вместе с воскрешением других праведников. Просто хочется, и понятно - почему, чтобы он был первым.
- Мы знаем, что у Машиаха - душа особой высоты, и хотим, чтобы она действовала во всех мирах и в этом мире тоже.
Мы - солдаты Всевышнего и за Него не решаем. Но мы просим.
А Он, Благословенный, удивит нас сильно и порадует выше меры.